Бокс. Гвоздик: "Жена — мой самый большой фан"
Чемпион мира WBC в полутяжёлом весе украинец Александр Гвоздик рассказал Sportbox о своём хулиганском детстве, переезде и жизни в США, особенностях заокеанского профи-бокса, а также поделился мнением о предстоящем 18 октября объединительном бое с чемпионом IBF Артуром Бетербиевым.
— Александр, ваша оценка Бетербиева, как боксёра?
— Сильный боец. Задача в бою с ним — не пропускать. Он же рукой бьет, словно копытом. Сильный боксёр с богатым любительским опытом. В расцвете сил. Могу отозваться о нем исключительно положительно. Это серьёзнейший спортсмен и серьезнейший вызов для меня.
В 2009 году проиграл ему на турнире в Турции — у меня началось кровотечение из носа. Бой остановили во втором раунде. Правда, на тот поединок выходил уже со сломанным носом. Для меня это был первый выезд со сборной, а Бетербиев уже был большим чемпионом. Но это было десять лет назад. Сегодня мы оба — другие боксеры. Посмотрим…
— Не рассматриваете нынешний бой как возможность взять своего рода реванш за то поражение?
— У меня нет с ним никаких счетов, потому что тогда о противостоянии речь не шла. Меня бросили словно жертву в клетку с тигром. Объективно говоря, к тому поединку не был готов — ни морально, ни физически. Плюс за десять дней до него мне сломали нос — не тренировался и вообще не намеревался боксировать. Попросили выйти для галочки, для обогащения опыта.
Прекрасно понимаю, с кем придется сейчас столкнуться. Это — серьёзнейший панчер. Будем воевать!
— За последние три-четыре года Бетербиев провёл в три-четыре раза меньше боев, чем вы. Для вас это плюс?
— Трудно сказать. Нужно понимать, как он себя чувствует. Застой — штука индивидуальная. Одни переносят его хорошо, другие — плохо. Насколько мне известно, у него проблем с этим не возникало. Не думаю, что это станет для него проблемой и сейчас.
— Впечатление от последнего боя Артура с Радивойе Каладжичем?
— Он досрочно закончил бой с сильным оппонентом. Что тут ещё скажешь…
— Бетербиев, как и вы, на контракте с Бобом Арумом. Противостояния между представителями одной промоутерской компании нередко оказываются весьма ангажированными, если не сказать "мутными". Сомнения в данной связи не одолевают?
— Я же не промоутер… Для меня, как и для Бетербиева, наш бой — отличная возможность объединить титулы. Для промоутерской компании — это беспроигрышный вариант. Они устраивают встречу между своими боксерами, а потому оба титула при любом раскладе остаются у них. Один из бойцов уходит на "скамейку запасных", другой — становится большей звездой.
И ещё один момент: в полутяжёлом весе сейчас правят боксеры с постсоветского пространства, что для американцев не очень приемлемо. А тем более, когда эти чемпионы не хотят боксировать между собой. И они стремятся как можно скорее исправить сложившуюся ситуацию. Думаю, что из всех нас чемпионов-полутяжей отберут одну большую звезду, которая будет боксировать с мексиканцами, колумбийцем Элейдером Альваресом, американцем Джесси Хартом… Эти бои будут более привлекательными для американской публики, нежели поединки между представителями бывших республик СССР. За океаном они не очень интересны и продаваемы.
"В школе мне казалось, что хулиганом-двоечником быть круто"
— Изначально вы увлеклись кикбоксингом, а затем пришли в бокс классический. Что побудило к занятию бойцовским ремеслом?
— Пришёл в спорт не ради больших достижений. Хотелось чувствовать себя уверенным и быть в состоянии постоять за себя, выделяясь на фоне ровесников. Один мой одноклассник записался в секцию бокса и предложил сходить туда за компанию. Согласился. Там занимались и боксом, и кикбоксингом.
Мой первый тренер стоял у истоков нашего кикбоксинга в конце 80-х — начале 90-х. Тогда в этот вид спорта пришло множество бывших боксёров, главным образом тех, чья карьера либо подходила к концу или не задалась. По сути, советский кикбоксинг базировался на боксе, к которому добавили ноги. В связи с этим семьдесят процентов времени уделялось работе руками, а ноги подключали в дополнение. Таким образом, моё знакомство с кикбоксингом началось с бокса. До того момента представлял себе кикбоксинг в виде проделок Ван Дамма в боевиках в стиле восточных единоборств.
Однако первые впечатления от увиденного в тренировочном зале больше напоминали классический бокс. В жизни всё оказалось не так, как в кино. А год спустя полностью переключился на бокс. Но изначально больше работал руками.
— Что же все-таки склонило вас в пользу бокса?
— В фильмах показывают красивые удары, вертушки и комбинации. Но во время спарринга это не смотрится так красочно. Бокс, в принципе, проще — в нём меньше движений из-за отсутствия работы ног. Но в этом своя красота. Не думаю, что если в шахматах разрешат коню ходить, как ферзю, а ферзю, как коню, это добавит зрелищности. В боксе присутствует выработанная классическая схема, и мне этот вид спорта показался красивее и эстетичнее кикбоксинга.
— После поступления в секцию бокса "респекта и уважухи" на улице и среди одноклассников прибавилось?
— Естественно! Причём уже на следующий день. В школе, когда тебе десять лет, не обязательно владеть определенными навыками, чтобы считаться сильным. Самое главное рассказывать и вешать лапшу на уши. А когда ходишь на бокс, и все знают об этом, ты автоматически становишься самым сильным, если другие боевыми искусствами не занимаются. Никто не рискнёт драться с тобой. Конечно, бывают духовитые ребята, но с такими я всегда находился в хороших отношениях. Можно сказать, что заслужил уважение и стал самым сильным в классе без единой драки.
— Злоупотребляли в школе статусом "самого сильного"?
— Неоднократно. И из-за этого возникали проблемы. Лет в 10-14 у тебя не шибко много мозгов. В школе много дрался и часто выступал зачинщиком. Хотелось самоутвердиться.
— А из школы в секцию жаловалась?
— Жаловались. Меня переводили в другой класс, грозили исключением. А в девятом на меня даже написали заявление в милицию. Правда, инициатором той драки был не я. Как бывает, слово за слово… Он считал себя крутым, а мне так не показалось. Плавно дело перешло в словесную перепалку, а затем решили выяснить отношения с помощью жестов один на один.
— Как бокс влиял на учебу? Помогал, мешал?
— Думаю, моей учёбе навредил. Как только занялся боксом, мои оценки резко ухудшились … Да и мне казалось, что хулиганом быть круто. Там, где мог подтянуть учебу, сознательно этого избегал. Начиная с шестого класса, заслужил репутацию хулигана и человека без будущего, пускай и способного.
— Однако, в итоге поступили в Педагогический университет, затем закончили Национальную юридическую академию…
— Нет, это не так. Сначала поступил в Харьковскую государственную академию физической культуры. Там проучился два курса, а потом (это были игры тренеров) меня вынудили перевестись в педагогический, убедив, что это престижнее… Хотя сегодня понимаю, что разницы никакой нет. Так что после двух лет в инфизе в середине учебного года перевелся в педагогический на ту же специальность.
— Бокс помогал учебе в вузе?
— Конечно! Безусловно. Во время учебы стал двух или трёхкратным чемпионом Украины среди студентов, что для вуза считалось очень престижным. За это получал ощутимые поблажки. Для успешных выступлений на уровне Украины необходимо тренироваться минимум дважды в день. Поэтому если у тебя первая пара в девять, то тренировку следует завершить, хотя бы, в полдевятого. А это значит, что начать ее нужно в полседьмого. Естественно, что этого никто не делал. Бывало, что первые пары пропускал. Думаю, так происходит со всеми спортсменами.
"Жена всегда мои бои смотрит"
— Когда пришло понимание, что хотите зарабатывать на спорте?
— В 2007 году моя супруга забеременела, и нужно было содержать семью. При этом значимых достижений в юношеском боксе никогда не добивался. На чемпионатах Украины всегда проигрывал в первых боях. После перехода в взрослый бокс, вроде, стало получаться. Даже выполнил норматив мастера спорта. Однако медали на чемпионате Украины брать не доводилось, а потому не мог получить стипендию "сборника". Решил завязать со спортом, и уже думал, что поставил на нем крест. Устроился на работу.
Однако продолжил тренироваться для поддержания формы. А год спустя, ради интереса, выступил на чемпионате области. Выиграл, и пошло. В итоге, завоевал золотую медаль на студенческом ЧМ. Затем подумалось, что ещё стоит позаниматься боксом. Но даже тогда меня не посещали мысли о нынешней карьере. Попробовал себя на чемпионате Украины по взрослым. И… выиграл его. Многие рассказывают, что с детства мечтали об олимпийском золоте. Я же не мечтал и о звании чемпиона Украины.
— Родители поддерживали ваше стремление стать спортсменом. Или же советовали учиться?
— Отец поддерживал — он в детстве сам занимался спортом. А все остальные говорили: "Тебе отобьют голову, и ничего путного не выйдет".
— Родные и близкие ваши бои смотрят?
— Отец смотрел и смотрит, а мать — никогда не смотрела. А жена всегда бои смотрит. Я бы сказал, что она мой самый большой фан.
— Знакомство с женой не связано с боксом?
— Нет. Мы вместе учились в школе. Она мне нравилась, некоторое время присматривался к ней. А смелости подойти не хватало. Боялся, что отошьёт. Но когда подошел, чтобы прояснить ситуацию, она не отшила. С тех пор мы вместе, с 2004 года. В августе отпраздновали 15 лет знакомства.
— Спортивная жизнь — сборы, разъезды — усложняют или укрепляют семейную жизнь?
— Трудно сказать. Семья и отношения — дело очень тонкое, и существует немало влияющих на неё факторов. Сначала встречаетесь, потом вместе живёте, затем появляются дети. И каждый из этих этапов является определенным испытанием отношений. Я очень люблю свою жену, и, конечно, иногда случаются разногласия. Но в целом живём дружно. Моя семья — это самое дорогое, что у меня есть.
"Переход в профессионалы не планировал"
— Многие уходят в профи из-за накопленного негатива от боксерской политики и подковерных игр в любительском боксе. Какие чувства остались у вас?
— Особого негатива не осталось. Любительский бокс вспоминаю с удовольствием. Конечно, возникали определённые моменты, но мне их даже тяжело вспомнить. Хорошего было значительно больше, чем плохого. А скажите, что в профи нет подковерных игр, коррупции, все объективно и кристально? Я так не могу сказать. Подобные явления встречаются везде. И не только в спорте. Наверное, следует отталкиваться не от этого.
— А от чего?
— От того, как ты готовишься и как готов. Нужно выигрывать так, чтобы тебя не смогли засудить. Другими словами, надо нокаутировать соперника. Уйти из любителей в поисках рая? Но его и в профи не будет. Такую причину перехода в профи не вижу логичной. Да, логично сказать, что я боксировал за грамоты и прославлял страну, а теперь хочется, чтобы это еще и доход приносило … Вот это логично! Либо перейти на новый уровень. Вписать свое имя в историю: в любителях завоевал всё и хочу большего. Чемпион-профи намного больше находится на виду, нежели чемпион-любитель. Но честно и здесь не будет! А, может, будет даже более нечестно.
— В 2011 и 2012 годах вы участвовали в Всемирной серии бокса (WSB). На тот момент уже пришло понимание, что перейдете в профи?
— Нет, не готовился к переходу в профи, и, более того, после Олимпиады уже присматривал другой вид занятий. Бронзовый призёр ОИ и олимпийский чемпион — это не одно и тоже для исходных позиций в профессиональном боксе. Никогда не думал, что начну зарабатывать на жизнь спортом. Учился, поступил в юридическую академию, и тут предложили выступить в WSB. Этот проект планировался на полгода. Посещали мысли остаться на ещё один олимпийский цикл. А варианты перехода в профи вообще не рассматривал. Но когда увидел, что перешли мои товарищи по команде, понял, что это вполне реально. Они начали ездить в США, замолвили за меня словечко, люди за океаном проявили интерес. Тут я и подумал: "А почему бы и нет? Ведь боксирую более 15 лет".
— Переезд в США являлся условием для профи-карьеры?
— Конечно, это было условие. На начальных этапах не платят больших гонораров. И не очень комфортно постоянно летать в Америку и обратно. Будь мои родители миллионерами, может быть, так бы и делал. Но у меня не было выбора. Было необходимо переехать в Штаты. Карьеру нужно было делать там.
Подпишись я с К2, всё бы сложилось иначе. Но когда у тебя американский промоутер, а на начальных этапах боксируешь 6-раундовые бои каждые 2-3 месяца, курсировать между Америкой и Европой бессмысленно. К следующему бою даже адаптироваться не успеешь. А летать на неделю — десять дней — тоже не вариант. Если начинаешь карьеру в Штатах, должен там находиться. Конечно, бывают исключения, вроде Васи Ломаченко. Но ведь не каждый боксёр во втором бою боксирует за титул.
— Однако Александр Усик не перебрался в Штаты, а летает туда на сборы и бои.
— Во-первых, Усик подписан с украинской боксёрской компанией. Во-вторых, Саша пока в США провёл всего два боя, сейчас будет третий. Может быть, в ближайшее время он в этом плане что-то решит. Однако на начальном этапе ему это не требовалось — он боксировал в Украине. Сейчас, вполне, может позволить себе летать за океан на подготовку и возвращаться домой. Теперь это мог бы делать и я, но уже прожил в Америке пять лет — обустроился, обжился… При желании, летаю в Украину. Имеются и другие привязки. Например, дети учатся в американской школе.
"Попасть в Top Rank помогли Ломаченко и Климас"
— Как попали в промоутерскую компанию Top Rank Боба Арума?
— Через своего менеджера Эгиса Климаса, связаться с которым мне помог Вася Ломаченко. Было бы глупо искать неизвестного специалиста, когда твой друг уже работает с человеком и хорошо о нём отзывается. И плюс этот менеджер обладает влиянием в США. Я приехал во время подготовки Васи к бою против мексиканца Орландо Салидо. Провёл три недели в США, пообщался с Эгисом и понял, что он мне подходит — литовец, говорит по-русски и по-английски. А на тот момент для меня это было очень важно. Решил сотрудничать с ним. А потом мы с Эгисом посетили различные промоутерские компании. Честно говоря, Top Rank особо не интересовалась моей кандидатурой. Но Эгис и ещё кое-кто убедили их, что нам стоит подписать контракт.
— Как состоялось знакомство с Арумом — личностью легендарной, одним из организаторов "Битвы в джунглях"?
— Никогда не ставил перед собой цель подписаться с Top Rank или Арумом. Понимал, что TR — лидер промоутерского бизнеса. Многие маленькие компании дают преимущество на начальных этапах карьеры. Но цель любого промоутера — заработать, и не нужно быть великим математиком, чтобы понять, что если в вас вкладывают в начале, то позже эти инвестиции должны отбиться. Поэтому, даже при не очень выгодных условиях на начальных этапах, я с интересом поглядывал на TR и Аруму. Это же акулы данного бизнеса. Но они оказались интересны не только с точки зрения перспектив, но и начала профи-карьеры… Предложили очень хорошие условия. Мы приехали в Лас-Вегас, поговорили, всех все устроило, и через несколько дней я получил контракт.
— Что оказалось наиболее непростым при переезде в Штаты? Как происходило привыкание к заокеанской жизни?
— Во-первых, я бы не сказал, что мне было сложно, поскольку было очень интересно. Во-вторых, переехали всей семьей, что было моим условием. Мы вместе познавали новую жизнь. Не скажу, что столкнулся с какими-то трудностями. Некоторые ребята приезжают в США без копейки и без контракта. У меня все сложилось иначе — сначала подписал контракт, а затем переехал в Штаты, Нам было на что жить. Были всем обеспечены, включая автомобиль. Оставалось только сфокусироваться на работе.
— Чем удивили, поразили США?
— Наверное, я их всегда представлял в виде Манхэттена в Нью-Йорке. Никогда не думал, что в Америке столько природных богатств. Переехали в Калифорнию и начали путешествовать в Аризону, Юту… Здесь есть всё — тропики, горы, озёра, животные…
"В Америке новички-профи предоставлены самим себе"
— Открыли для себя что-то новое в плане организации бокса, работы спортзалов?
— Среди тех, кто не бывал Штатах, бытует мнение, что подписавшему контракт с американцами выпал полный фул. Ему предоставляется тренер, диетолог, массажист… В действительности, всё не так. По сути, ты предоставлен самому себе. Тренер говорит: "Сегодня спаррингуешь шесть раундов вот с ним". Во время спарринга не слышишь ни единой подсказки, кроме: "Хорошо, хорошо, работай!" После этого мне говорят: "Иди на снаряды"!
Думаю, что из-за такой организации, а точнее её полном отсутствии, многие успешные любители, оказавшись в США, не смогли там реализоваться. В олимпийских сборных всегда находились "няньки" — в восемь построение… Здесь же подобный сервис доступен только тогда, когда ты стал чемпионом и можешь всё оплатить. А приехавший в США любитель такими финансами не располагает. Поэтому происходит естественный отбор.
Правда, народу в зале много, все готовы спарринговать, но не факт, что все они хорошо обучены. Например, я уже плачу спарринг-партнерам. А начинающий спортсмен, как правило, находит для спарринга такого же новичка, или же человека, который не добился завидных высот. Высококлассный тренировочный процесс начинается после первых больших успехов. На начальных этапах ты предоставлен самому себе, и нужно выжить. Естественно, это не касается исключений, когда подписывают готовую звезду, вроде Ломаченко или Оскара Де Ла Хойю. В таких боксеров промоутер сразу же вкладывает деньги.
Я же столь яркой звездой не был. Бронзовый призёр Олимпиады. Меня подписал TR, я получил неплохие условия, но не было всех этих диетологов, массажистов… На начальном этапе проходишь определенное испытание, и на нём многие ломаются.
"Работа с Атласом четкая и продуманная"
— Какой свой бой считаете "первым чемпионским"? За временный титул с Мехди Амаром, или же за полновесный пояс с канадцем Адонисом Стивенсоном?
— Со Стивенсоном. Никогда не считал "временный титул" настоящим. Пояс — реальный, а вот титула нет. Временный титул — это когда ты должен был получить титульный шанс, но тебе его не дали, и чтобы ты не расстраивался, не плакал и сильно не шумел, тебе дают этот "полутитул".
— Какой наиболее эмоциональный момент выделили бы в бою со Стивенсоном?
— Весь бой был очень эмоциональным. Эта победа — самое большое достижение в моей карьере. Стивенсон — очень сильный соперник, и бой с ним стал для меня первым опытом работы с тренером Тедди Атласом. Этот поединок принёс уйму эмоций. Но сложился он нереально тяжело. Ситуация могла развиться непредсказуемо. Но благодаря нокауту, наверное, можно сказать, что я — боксёр, а не просто человек, занимающийся боксом.
— Как работается с Атласом. Личность легендарная, но в то же время сложная.
— Возможно, он просто мне подходит, а потому наше общение не доставляет мне особых трудностей. Если бы нужно было есть очень острую пищу, прилагал бы для этого усилия. Но будь индусом, просто бы ел и кайфовал. С Тедди не напрягаюсь, веду себя как обычно. Мне не нужно играть и подстраиваться. Достаточно просто работать, находить общий язык. На начальных этапах в чем-то было тяжело — так или иначе, он меняет тебя в плане некоторых технических моментов, которые видит иначе. Сейчас мне с ним комфортно.
— А что именно было в новинку в начале сотрудничества?
— Во-первых, это связано с американской школой бокса. Я её представлял себе немножко иначе. Во-вторых, мы проводим больше продуманной работы. Раньше моим девизом было "Бери больше — кидай дальше!" При этом содержание работы иногда страдало. Больше фокусировался на цифрах, количестве, объемах… С Тедди же работа более продуманная, спланированная, чётко по графику, четко по плану, чётко тактическая, чётко техническая. Поначалу было сложно. Ведь раньше как бывало: кинул левую, опустил правую — ничего страшного. Сейчас же, если опустил правую, то мы трижды повторим уже без ошибки. Полнейшая концентрация. Раньше так не работал.
"Сильно обрадовался, когда Стивенсон пришёл в себя"
— Стивенсон после вашего боя попал в реанимацию, был введён в искусственную кому. Вызвал ли у вас этот момент эмоциональное потрясение?
— Не скажу, что был потрясён, либо подавлен, либо разрушен. Но было неприятно — ложка дёгтя в бочке мёда. Не скажу, что каждую ночь засыпал и просыпался с мыслями о случившемся. В спорте подобные вещи случаются, поэтому вины за собой не чувствую. Что-то пошло не так. Может, у него возникли проблемы со здоровьем. Всё это было крайне неприятно, и я рад, что он поправился практически на сто процентов. Один наш общий знакомый рассказывал, что по нему вообще не заметно случившееся, за исключением шрамов на голове.
— Когда Адонис пришёл в себя, испытали эмоциональное облегчение?
— Конечно! А кто бы не испытал. Скажи мне завтра, что убил человека, вряд ли бы сильно обрадовался.